Наринэ Абгарян: «На вопрос "что стоит за писателем?" у меня ответ вполне обычный: семья, родственники, друзья»
14 января отметила день рождения один из самых позитивных и лиричных русских авторов – Наринэ Абгарян. От всей души поздравляем ее с праздником и предлагаем вам ознакомиться с интервью Наринэ для «Буквоеда».
– Наринэ, в своих книгах Вы делитесь с читателями личными историями. Как реагируют Ваши родные и близкие на такую популярность?
Достаточно спокойно. Мне очень повезло с читателями, они вежливые и крайне тактичные люди. Когда границы были открыты, они даже выбирались в Берд – познакомиться с моими родителями. И тогда мама брала всё в свои руки: варила кофе, вела светские разговоры, и, после долгих отнекиваний, подписывала визитёрам мои книги, уступив их резонному замечанию, что «кто ещё, как не мама писателя!»
– Какими книгами зачитывались в Вашей семье?
Всеми теми книгами, которые были доступны советскому читателю: великолепная классика – мировая, русская, армянская, подшивки литературных журналов, самиздат.
– Ваш сын – уже взрослая, состоявшаяся личность. На каких книгах он воспитывался? Был ли с Вашей стороны определённый отбор литературы для него?
Безусловно был. Сын лет до 11 читал в основном то, что советовала ему я. Он вырос на той же детской литературе, что и я: Чуковский, Линдгрен, Рауд. Отлично помню последние две книги, которые он прочитал по моему настоянию: «Почему нет рая на земле» Эфраима Севелы и «Похороните меня за плинтусом» Павла Санаева. Дальше я отпустила его в свободное плавание. Теперь мы на равных обмениваемся понравившимися книгами и, если выкраиваем время, обсуждаем их. Последнее полюбившееся обоим – «Петровы в гриппе и вокруг него» Алексея Сальникова.
– Писателем Вы стали в более чем сознательном возрасте, в 39 лет. Каково это лечь вечером спать бухгалтером, а на утро проснуться писателем?
Это было огромным счастьем, потому что ни для кого из моих читателей не секрет – бухгалтером я была аховым, вполне возможно, что самым плохим в Москве. И даже может быть в мире. Бегство в писательство стало не просто спасением: книги подняли мне самооценку.
– Что стоит за писателем, кроме его книг или книги и есть сам писатель?
Уверена, у каждого писателя своё отношение к книгам. Моё очень простое – написал книгу и отпустил. Она живёт своей жизнью, ты – своей. Потому на вопрос «что стоит за писателем» у меня ответ вполне обычный: семья, родственники, друзья.
– Можно ли целенаправленно научиться писать хорошие книги или это либо дано, либо нет?
Либо дано, либо нет. Это как родиться с определённым цветом глаз или группой крови. Вполне возможно, что бывают исключения, но они, скорее всего, до того редки, что подтверждают правило.
– В одном из своих интервью Вы сказали, что Вы человек, который сознательно застрял в детстве. Является ли это своеобразной защитой от жестокого взрослого мира? И не поэтому ли в Ваших даже грустных, лиричных книгах столько добра, нет отрицательных персонажей и всегда хороший конец?
Безусловно является. Это сознательный побег, та комфортная атмосфера, в которой я могу находиться, не ощущая тревоги или страха.
Что касается отрицательных персонажей: думаю, я не умею с ними справляться. У такого рода персонажа тяжелейшая энергетика, и не каждому писателю дано обуздать её. Потому, от беспомощности, я начинаю оправдывать их или просто задвигать на задворки повествования. Так было с мужем Анатолии в книге «С неба упали три яблока». Он просто уезжает и пропадает с поля зрения читателя.
– Откуда появляются сюжеты Ваших книг, которые не являются автобиографичными или документальными?
Оттуда же, откуда автобиографичные книги. Не существует в природе полностью автобиографических книг, это скорее фантазия на тему одного детства или одной жизни.
– Как-то Вы говорили о том, что все Ваши тексты написаны под музыку, под джаз. С кем из конкретных джазовых исполнителей Вы обычно пишите в «соавторстве»?
Выбор обширный – начиная от классики и заканчивая современными течениями. В последнее время предпочитаю ню-джаз. [...]
